(из инета)...прошу прощения за довольно "многа букф" ....
- Не помешаю?
Я поднял глаза и застыл в изумлении. А что вы хотите: не каждый день к вам сквозь запертую дверь входят зелёные человечки...
Видимо, уловив моё потрясение, пришелец странно хмыкнул и заверил:
- Ничего, я подожду в зеркальной комнате.
И исчез.
- Н-ну, - только и промычал я с натугой. Промычал с натугой по двум причинам - во-первых, слова, приличествующие данному контакту, почему-то не находились. А во-вторых..., во-вторых, в данный эпохальный момент я сидел на унитазе в офисном туалете на семьдесят пятом этаже небоскрёба в центре Манхеттена.
Оставшись наедине с рулоном туалетной бумаги, я быстренько проанализировал своё состояние. Вчера не пил. Галлюцинациями не страдал, сколько себя помню. Восприятие окружающего пространства не изменилось. Значит - всё-таки, контакт...
Спешно - а вдруг не дождётся?! - выполнил все положенные в туалете действия и выскочил в умывальную комнату, едва успев застегнуть джинсы.
Зелёный человечек терпеливо ждал меня, стоя перед зеркалом во всю стену. При этом совершенно в зеркале не отражаясь.
- Ничего страшного, - поспешил он снять мои сомнения,- я вашим физическим законам не подчиняюсь. Видеть меня можешь только ты. Дело в том,- он на краткий миг замялся, - что я твой личный ангел-хранитель.
- Да?!
- Так получилось, - пришелец выглядел явно смущённым. К тому же он быстро менял свой цвет, на глазах превращаясь из фосфорестически-зелёного в нечто серое. Вскоре передо мной стоял молодой парень моих лет, в таком же светлом джемпере и таких же синих джинсах.
- Вообще-то у нас не принято прямо контактировать со своими подопыт... подопечными, но я сегодня решил вот так... - он по-человечески сокрушённо вздохнул, - короче, я пришёл попрощаться.
- Попрощаться? - я ничего не понимал. Вроде, только познакомились...
- Видишь ли, Создатель решил прекратить ваш эксперимент. Ученый Совет счёл его неудачным. Все контракты по нему аннулированы, - он тут же поправился, - будут аннулированы в двадцать четыре часа по японскому времени.
- По японскому? А почему по японскому?
- Нас в такие детали не посвящают. Торопись, у тебя осталось восемнадцать часов.
- И что произойдёт через восемнадцать часов?
- Конец света.
Вот как всё просто! Живёшь, строишь планы, откладываешь деньги на новый "Форд", мечтаешь познакомиться с умной, красивой, богатой и остроумной девушкой..., или хотя бы с только богатой, не обязательно девушкой.... А тут - бац! Контракт аннулирован. "Простите, сэр, через восемнадцать часов вас сольют в вечность".
- Без вариантов? - спросил я, просто чтобы не молчать.
- Без, - вздохнул мой ангел-хранитель, - ну, какие планы? Будешь в окно выбрасываться? Или передозировка героина? Если что, у меня на примете есть один торговец. Берёт недорого... и живёт недалеко.
- А подумать можно? - грубовато вышло, парень, собственно, ни при чём. Вон как переживает, прямо лица на нём нет. Если оно у него вообще было...
Мы вышли в коридор. Вернее, это я вышел, а он выплыл.
Рабочий день в фирме подходил к концу. Последний рабочий день, между прочим...
Навстречу своей обычной псевдо-деловой походкой шёл заместитель генерального директора.
- Почему не на рабочем месте, Юджин?
Блин, типа не видел, что я вышел из туалета!
- Засунь моё рабочее место в свою чернорабочую задницу.
Да мне только афоризмы, оказывается, писать! Жаль, уже незачем.
Заместитель генерального директора сморщил своё афроамериканское лицо в раздумье.
- Ты расист, Юджин?
- От длительного общения с тобой даже Обама стал бы расистом.
- Ты уволен, - после долгой паузы он, наконец, нашёл нужную фразу.
Сказать ему, что ли, про конец света? А вот фиг! Небось, тоже имеет ангела-хранителя. Пускай он эту сволочь и предупреждает.
Я вернулся на своё опостылевшее за четыре года рабочее место, невнимательно оглядел стол на предмет - что бы забрать на долгую память. Чертыхнулся - какая долгая память длиной в уже неполные восемнадцать часов!
Так и не найдя, с кем бы от души попрощаться в этом серпентарии единомышленников, я накинул на плечи всепогодную куртку, сунул в карман пачку кредиток из тех, что собирали всем отделом к Рождеству - совесть даже не шевельнулась, между прочим! - и пошёл на выход. За спиной оставался кусок жизни, в котором я торговал нефтью и колготками, кукурузой и самолётами, домами и должностями в латиноамериканских парламентах. То есть, занимался никому не нужной фигнёй.
Ещё час я потерял на забитой машинами парковке. Мой древний "Шевролет" - пять лет старушке, пора на свалку - оказался зажат спереди и сзади. Первым и самым привычным желанием было раздвинуть автомобили, представив, что я на танке. Тем более, что скоро конец света - наглецы даже в суд на меня подать не успеют. Но я сдержался. В мои планы не входило провести остаток жизни в полицейском участке.
Ангел-хранитель молчал, лишь иногда качал головой - или что там у него сверху - и громко вздыхал.
- Куда ты направляешься? - спросил он, лишь только мы всё-таки ввинтились из парковки в уличную пробку.
- Есть у меня одна задумка, - неопределённо сказал я, - давно мечтал...
Мелькнувшую было мысль заехать за Джейн я, после минутного колебания, отбросил как неудачную. Связать с ней свою жизнь - куда ни шло, но связывать с ней смерть.... Я представил её рядом - миллион вопросов, смех "типа Кейт Ричардсон", в конце непременная пьяная истерика.... Нет уж, умру без нервотрёпки.
По дороге я остановился дважды - заправил бак под самую крышку, да в отделении банка снял все наличные деньги.
Хотя банковские служащие и удивились моему желанию, но сопротивляться не стали - сумма по их меркам смешная, едва за сорок пять тысяч долларов. Блин! И это я сумел скопить за целых четыре года!
Небрежно побросав пачки денег в спортивную сумку, я снова сел за руль и выехал на авеню, которая вела на север.
- Сколько у нас... меня ещё времени?
- Пятнадцать часов, тридцать семь минут.
- Успеем до канадской границы, - хмыкнул я и нажал педаль акселератора.
Значит, вот как.... Всё-таки трескотня по радио и телевидению насчёт конца света оказалась правдой. И сейчас я мчусь со скоростью семьдесят миль в час навстречу гибели. Хотя, направься я влево или вообще назад - всё равно, это будет движением навстречу...
- Что молчишь-то? - спросил я своего попутчика. Тот с готовностью встрепенулся:
- А что рассказать?
- Ну, не знаю. Хоть об этом вашем неудачном эксперименте, что ли. Интересно же, почему девять миллиардов живых существ скоро перестанут жить? Ехать нам долго, так что - развлекай.
Ангел-хранитель немного задумался, потом начал рассказ:
- Собственно, Создатель тогда был ещё молод...
- Ага, - хмыкнул я, - седая борода до пояса.
- Это для вас. Вы ведь никогда бы не приняли всерьёз своим Творцом безусого юнца.
- Логично.
- Первые опыты прошли нормально. Создатель защитил кандидатскую диссертацию, но...
- Что-то случилось?
- Он был в отпуске. Без его ведома в эксперимент оказались внесены некоторые коррективы. Просто очень хотелось посмотреть, как вы справитесь...
- Дьявол влез?
- Кто? Ах, да, Денница. По-вашему, Сатана, Дьявол, как-то ещё. Из соседней лаборатории. Создатель всегда был в фаворе, ну, и забрал для своих экспериментов у коллеги Землю. А тот обиделся.
- Всё как у нас, - я горько улыбнулся.
- Я не все подробности знаю, честное слово! Нас на заседания Учёного Совета не пускают, у каждого свой допуск... - он взмахнул руками, когда огромный рефрижератор, едва не зацепив нашу машину, вильнул прицепом и свалился в глубокий кювет. Ангел виновато покосился в мою сторону:
- Привычка. Может, не стоило? Уже бы всё кончилось.
- Нет уж! Давай досмотрим это кино до конца, - решительно ответил я, - контракт ещё действует? Вот и будь любезен выполнять его требования.
Мы ещё дважды оказывались в критических ситуациях. Что выручало - моё ли умение, его ли молитвы - не знаю, но до места назначения машина доехала целой и невредимой.
- Сколько осталось?
- Восемь часов, пятьдесят одна минута.
- Много.
- Что?! - ангел-хранитель решил, что ослышался.
- Тебе не понять. Самая страшная пытка на свете - пытка ожиданием. Пошли.
Этот ресторан на границе с Канадой я нашёл ещё три года назад. Прекрасное место - нетронутая цивилизацией земля, высокий утёс на берегу Атлантического океана, грунтовая дорога, петляющая между огромных валунов. И ресторан, из которого мы с Джейн тогда вылетели куда быстрее пуль - я таких цен в своей жизни ещё не видел! Я даже представить себе не мог, что где-то бывают такие цены! И я поклялся себе, что хоть раз в жизни, но я здесь пообедаю. Сегодня - именно тот день.
Ресторан за прошедшие годы ничуть не изменился. В дверях меня встретил зевающий - всё-таки двенадцатый час ночи - швейцар, выглядевший, по меньшей мере, адмиралом в отставке. А, может, и бывший таковым на самом деле.
Он оглядел мой прикид с таким выражением лица, будто перед ним не бравый офисный сотрудник нью-йоркской фирмы, а обыкновенная дохлая крыса. Но препятствовать входу не стал. Мы ведь живём в свободной стране.... Тем более, что в этот декабрьский день я оказался здесь единственным посетителем.
Следом, наподобие моего ангела-хранителя, передо мной из ниоткуда материализовался управляющий.
- Рады видеть вас в нашем ресторане, - неискренне прошептал он в моё плечо, упоминая о себе исключительно во множественном числе, - чем можем быть угодны?
- Столик с видом на океан, - ответил я, изо всех сил стараясь не потерять решимость, - торжественный ужин.
- На сколько персон?
- На одну.
Управляющий сделал вид, что ничему не удивился. Хотя, таких клиентов - в смысле, с прибабахами - через его руки наверняка прошло немало. Чему удивляться? Одним больше, одним меньше...
Он торжественно - только что не возглашал через каждые пять шагов: "Его королевское величество...!" - провёл меня к огромной стеклянной стене, за которой беззвучно поднимались и опускались чёрные волны, мерцающие в свете полной луны. Шторм...
Я ещё не успел выбрать стул, с которого удобнее всего было бы наблюдать за Катастрофой, как возле меня уже склонились двое рабов управляющего - сомелье и официантка.
С девушкой затруднений не возникло. Печёная на углях картошка по-индейски, аргентинский стейк на открытом огне, икра в ведёрке, обложенном льдом, экологически чистые помидоры, нарезанные керамическим ножом на гранитной плите - что тут странного? Единственное, что вызвало появление настоящих человеческих эмоций на её кукольном личике - это просьба принести тарелку с неразрезанными солёными огурцами и ржаной хлеб. Она лишь уточнила, можно ли в счёте указать огурцы как резанные и, получив моё согласие, удалилась на кухню.
С сомелье было труднее. Он долго не мог понять, что я от него хочу.
- Сэр, есть замечательное вино из Франции, урожай одна тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года... - шелестел сомелье, и перебить его можно было только ударом в челюсть.
- К чёрту вино! - крикнул я.
В совершенно пустом зале на меня укоризненно посмотрели даже канделябры. Я сбавил тон:
- Я прошу принести мне самый дорогой коньяк, который есть в вашем ресторане. Я не хочу пить французское вино никакого года!
Оскорблённый сомелье затих. В разговор тут же вмешался вновь материализовавшийся у столика управляющий:
- Вы хотите заказать у нас самый дорогой коньяк? Превосходно! Мишель, где у нас коньячная карта?
- Я и без карты могу сказать, - пробурчал сомелье, - если сэр способен выложить за бутылку Courvoisier L"Esprit Decanter восемь тысяч долларов, то он будет первым клиентом нашего ресторана, позволившим себе это безумие.
- Это хороший коньяк? - тут же спросил я.
- Этот коньяк входит в десятку самых дорогих лучших коньяков мира. Он изготавливается из смеси различных коньячных спиртов, которые выдерживаются ещё со времен Наполеона I. В этом коньяке специалисты отмечают аромат кураги и цветов, а также длительное послевкусие, - гордо ответствовал сомелье. Блин, только что не добавил - "сам сделал!".
- Если что, я могу помочь снизить цену, - влез в разговор мой ангел-хранитель, но я холодно отрезал:
- Если что, я пока в состоянии сам оплатить свои собственные поминки!
Повисла тяжелая пауза. Ясное дело - ответил-то я невидимому ангелу, а услышали все остальные...
Наконец, управляющий вкрадчиво сказал:
- Сэр, мы выполним все ваши условия. Но, не могли бы вы оплатить ваш счёт заранее?
Мы живём в свободной стране. У меня есть право заказывать, а у них - право сомневаться в моей платёжеспособности. Начало любого катаклизма в моём понимании - обрыв всех и всяческих сетей, в первую очередь Интернета. Именно поэтому я и снял деньги со счёта.
Я расстегнул сумку и продемонстрировал управляющему несколько кирпичей долларов, чем совершенно снял, возникшую было, проблему недоверия.
Дальше всё завертелось так, как вертится во всех солидных ресторанах.
Мне приносили заказанные блюда, так не спеша, что я даже в какой-то момент подумал, что не успею попробовать всё до самого конца света.
Сомелье принёс покрытую паутиной бутылку заветного напитка, лично - и довольно неуклюже - открыл её, налил несколько капель коричневой жидкости в бокал. Потом сунул туда свой длинный нос, а когда высунул обратно, на лице его явно проступило недоумение. Сомелье недоумевал: почему я могу пить этот божественный нектар, а он - нет!
Внезапно столовые приборы сами собой зазвенели.
- Началось, - тихо сказал мой личный ангел.
- Где?
- Йеллоустоун. Калифорния. Япония и Камчатка. Гавайские острова.
- Выходит, парни, снявшие фильм "Две тысячи двенадцать", угадали?
Ангел, потупив фасеточные глаза, промолчал. Я поразился:
- Что?! Ты хочешь сказать, что вы устроили нам катастрофу, воспользовавшись нашими же фильмами?!
Собеседник явно смутился:
- Вообще-то, Создатель надеялся, что вы самостоятельно решите этот вопрос. Он и книжки вам оставлял, и пророков посылал в надежде, что однажды найдётся фанатик, который сможет нажать нужную кнопку. Но вы удержались.
- Ядерная война?
- Ну, да. Лично я настаивал на вторжении инопланетян - всё меньше жертв. Но кто там нас слушает, простых херувимов... - ангел рассеянно взял со стола бокал с коньяком, отпил глоток, прислушался к ощущениям:
- Божественный напиток. А ведь даже не первый в первом десятке!
- Ладно. Но как катастрофа достигнет нашего побережья? Какой бы высоты не была волна, она всё равно сдуется, пока пересечёт Азию, Африку, Европу.
- Уже. Вулкан Эйяфьядлайёкюдль в Исландии. Волна через час накроет Европу.
Я прямо взвыл:
- Вот на фига ты мне сейчас такое сложное название сказал? Я его трезвый выговорить не смогу, а уж после двух бокалов коньяка тем более. Кстати, нам сколько ждать осталось?
- Полтора часа. Как раз на рассвете. Были и другие варианты.
- Очень интересно...
- Правда? - не заметил моей иронии ангел, - сначала хотели сжечь Землю солнечным протуберанцем. Но воспротивился Учёный Совет - Вселенная и так ещё не устойчива. Выброс плазменной энергии - это вам не какая-то обычная солнечная радиация. В вакууме такой протуберанец будет лететь миллиарды лет, пока не столкнётся с другой звездой. А это уже катастрофа галактического масштаба.
Потом не нашли подходящий астероид. Вот не нашли, и всё тут. Вернее, есть один, но ждать полмиллиона лет Совет не захотел.
Ну, и об инопланетном вторжении. Все инопланетяне, живущие в вашей Галактике, внимательно изучив материалы, наотрез отказались с вами связываться. Так что осталось одно всеземное извержение.
- Ещё что-нибудь пожелаете? - перед столиком стояла официантка. Я обвёл взглядом помещение:
- Вон там, в углу, не музыканты, случайно?
- Они, сэр.
- Пригласи-ка главного. Интересно, на что они способны...
Главный музыкант оказался типичного музыкантского типа - горбоносый, кучерявый, с почти чёрными глазами, в которых затаилась вечная печаль непонятого виртуоза.
- Национальную музыку играете?
Главный музыкант помедлил, набивая цену:
- Практически любую.
- А вот эту песню знаете? - я тихонько запел на, казалось, уже забытом мной языке:
- Наверх, вы, товарищи, все по местам, последний парад наступает...
Главный музыкант выпучил глаза:
- Так вы наш?! Сделаем в лучшем виде!
- Не сейчас, дружище,- остановил я его,- ровно через час. Порепетируйте пока. Поверьте, второго случая исполнить эту песню вам больше не представится.
За огромным окном медленно начал сереть канадский рассвет. Океан будто замер, превратившись в бесконечное свинцовое одеяло.
- Видишь?- спросил меня мой личный ангел.
Я увидел.
Океан стремительно мелел, словно убегая от берега в далекую Европу, которой больше не было. Скоро вернётся...
Я отхлебнул дорогого коньяка, словно это было обычное пиво. Всё-таки нервничаю. Поманил рукой официантку, та подошла так быстро, словно была рядом всегда.
- Управляющего, сомелье и главного музыканта сюда.
Через мгновение все они были передо мной.
- Господа, - я был уже навеселе, и мне хотелось в конце жизни совершить хоть какой-нибудь хороший поступок, - и дамы, естественно. Знаю, вам нельзя. Но! Мы живём в свободной стране! Я настаиваю, чтобы вы выпили вместе со мной по бокальчику этого замечательного коньяка за нашу чудесную, замечательную, несчастную и ни в чём не виноватую Землю! За всю! За Европу, Америку, Азию, Африку..., что я забыл? Не важно! Тост - за всю нашу Землю!
- Пить с клиентом - нарушение, - прошелестел управляющий, но бокал в руки взял.
- Запишите штрафы на мой счёт,- махнул я рукой,- за курение тоже штраф? Запишите в двойном размере и принесите мне самую лучшую сигару. Я знаю - у вас есть!
Мы чокнулись. Главный музыкант махнул своим парням, и те грянули так, что даже у моего ангела встали дыбом волосы - или что там у него было:
- Наверх, вы, товарищи, все по местам! Последний парад наступает!
- Мне очень жаль, - сказал ангел и стал растворяться в воздухе, - мне, правда, очень жаль...
- Эх, вы, - сказал я ему, - а ведь просто могли бы оставить нас в покое! Мы бы жили себе, продолжали молиться Создателю, верить в козни Сатаны. Разве мы вам мешали в вашем вселенском масштабе? Ладно, прощай. Ты был мне симпатичен.
Ангел замер, будто задумавшись, почти совсем прозрачный. Сквозь него я увидел, как, закрывая собой рассветное солнце, на нас медленно движется огромная мерцающая стена. Конец света в отдельно взятом ресторане.
В этот одновременно жуткий и торжественный момент как-то особенно к месту прозвучали слова песни:
- ... не думали, братцы, мы с вами вчера, что нынче умрём под волнами...
А потом волна словно разделилась на два языка и обрушилась на берег с тяжким ударом слева и справа от мыса.
В ресторан ворвалась бушующая вода, сметая всё на своем пути. Я забрался с ногами на столик, спасая самое дорогое, что у меня ещё оставалось - не жизнь, нет! Недопитую бутылку коньяка...